- Подробности
Степная амфибия
Летнее солнце настолько раскаляет даурскую степь, что даже самые выносливые жуки-чернотелки стараются спрятаться в норах грызунов или под превратившиеся в пергамент лепёшки коровьего навоза. Трудно представить, что в таких условиях могут выживать какие-то земноводные животные. Но если мы приподнимем какой-нибудь разогретый солнцем валун, не исключено, что сможем под ним увидеть бугристое тельце монгольской жабы.
Это самая обычная амфибия Даурского заповедника, как и всего Южного Забайкалья. В отличие от легкомысленно скачущих поджарых лягушек, жабы производят гораздо более солидное впечатление. И габаритами – иметь солидное брюшко – обязанность каждой уважающей себя жабы, – и повадками. Если нет особой опасности, она даже не стремится прыгать, предпочитая передвигаться шажками и почти что волоча брюхо по земле.
Спутать жабу с лягушкой трудно. Сразу бросаются в глаза не только габариты, но и толстая бугорчатая кожа. Никаких бородавок на руках от этих бугорков, конечно, не бывает, это сейчас известно, кажется, всем.
Обычно монгольская жаба окрашена сверху в серо-оливковые тона с крупными зелеными пятнами, а по спине проходит светлая полоса.
Эта жаба, наверное, самая наземная из наших земноводных. Она не боится заходить далеко в сухую степь, укрываясь от палящих лучей солнца под камнями и в почве. Здесь жабы ведут ночной образ жизни, выходя на охоту за разной членистоногой мелочью. Правда, и сами становятся добычей, например, прожорливых даурских ёжиков, которые не боятся жгучих выделений желёзок на жабьей коже.
Не страшна монгольской жабе и насыщенная минеральными солями, мутная до молочной белизны вода степных озёр. Здесь, в мелких заводях амфибии откладывают длинные слизистые ленты икры, здесь вырастают головастики и отсюда отправляются в своё первое сухопутное путешествие мелкие, с ноготь, жабята.
Днём они будут скрываться в почве, поджав под себя для экономии влаги короткие лапки. Когда же на смену дневному зною придёт прохлада забайкальской ночи, они будут ковылять в травяных джунглях, высматривая жуков и гусениц.
На своём маршруте путешествующая жаба обязательно сделает остановку возле одинокой чабанской стоянки. Во-первых, здесь обязательно валяются доски или брёвна, под которыми будет так удобно переночевать. А во-вторых, рядом с домом всю ночь будет светить электрическая лампочка, под свет которой соберутся степные бабочки – совки, пяденицы, а иногда даже большие бражники и коконопряды. Поэтому всю ночь вокруг создаваемого лампочкой светового пятна будут появляться и также неспешно исчезать толстые жабы-охотницы, бесшумно и невозмутимо собирающие обжегших крылья мотыльков.
Однажды мне пришлось прожить пару дней в селе Илим, лежащем у подножия сухих степных склонов с редкими рощицами ильмов в распадках. Мало того, что жабы там шлёпали по всем огородам и едва ли не на пыльных сельских улицах. Большие компании жаб мы встречали далеко в степи, почти под каждым булыжником. Но самой удивительной была встреча жабы-альбиноса – правда, не чисто белой, а слегка оранжевой (наверное, за счёт просвечивающей сквозь кожу крови). Белая жаба сидела под камнем в компании своих оливковых подруг, которые, судя по всему, вовсе не относились к ней как к «белой вороне». Да и вообще, ущербной в чём бы то ни было, она не казалась. По крайней мере, не уступала другим в упитанности.
По-моему, большая неправда, что жабы некрасивы и неприятны. Такое мог придумать только ленивый и равнодушный человек, не умеющий видеть прекрасное вокруг себя. У жабы замечательные золотисто-карие глаза, внимательно смотрящие на мир. Эти глаза парадоксальным образом сочетаются с на редкость меланхоличным выражением «лица», усиленным слегка опущенными уголками рта. Наверное, именно с таким же выражением в конце мезозоя предок нашей жабы смотрел вслед последнему тираннозавру, уходящему по выжженной солнцем степи.
Олег Корсун
Просмотров: 11903
